УРОКИ ВОЙНЫ В ЮЖНОЙ ОСЕТИИ:ПОЛИТИЧЕСКИЙ, ВОЕННЫЙ И УПРАВЛЕНЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ - 23 Сентября 2008

Приветствую Вас Гость | RSS

Меню сайта

Главная » 2008 » Сентябрь » 23 » УРОКИ ВОЙНЫ В ЮЖНОЙ ОСЕТИИ:ПОЛИТИЧЕСКИЙ, ВОЕННЫЙ И УПРАВЛЕНЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ

УРОКИ ВОЙНЫ В ЮЖНОЙ ОСЕТИИ:ПОЛИТИЧЕСКИЙ, ВОЕННЫЙ И УПРАВЛЕНЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ	0:15 AM
Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации УРОКИ ВОЙНЫ В ЮЖНОЙ ОСЕТИИ:ПОЛИТИЧЕСКИЙ, ВОЕННЫЙ И УПРАВЛЕНЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ 1. Грузия - «конченая страна». В ходе распада СССР и после него грузинское руководство уничтожило основную часть технологичных производств как символы «колониализма». Выяснилось, что ничего другого нет и создать не удается, так как экономически Грузия, как и большинство других стран СНГ, может существовать, лишь обслуживая рынок России. Итог - социальная катастрофа: до миллиона человек (более 20% населения) уехали на заработки или эмигрировали насовсем. Потеря наиболее активной и культурной части общества снизила его культурный и интеллектуальны потенциал, а безысходность повседневного быта серьезно подрывает общественную психику. Результат - с одной стороны, невменяемость грузинских руководителей, с другой – их поддержка основной массой грузинского народа (в том числе в построении мононационального государства «Грузия для грузин»: у нас, при всех недостатках, ее аналог расценивается как уголовное преступление) Доходы от нефтепровода «Баку-Тбилиси-Джейхан», переводы уехавших на заработки, приток казахских и российских (в основном этнических грузин) капиталов в ходе приватизации (по выражению Бендукидзе, «надо продавать все, кроме чести», - то есть все), масштабная помощь США и антикоррупционная кампания при Саакашвили несколько улучшили ситуацию, но не изменили ее. Объективная экономическая несостоятельность в условиях социальной катастрофы не дает наладить успешное развитие. Поэтому объективно неизбежно периодическое накопление недовольства, которое ему нужно переориентировать с себя на «врагов», в логике построения мононационального государства – другие народы и Россию, не позволяющую их уничтожить. Саакашвили усвоил урок Аджарии: Россия не обеспечила ее развитие и позволила поглотить ее, тем самым дав Саакашвили возможность преодолеть внутриполитический кризис и восстановить популярность, создав себе имидж победителя. Вместе с тем после поглощения Аджарии о ее экономическом развитии (бывшем одним из предлогов присоединения) больше ничего не было слышно. Аджария не воевала с Грузией, и грузинское руководство не пыталось осуществить геноцид аджарцев. Между тем в начале 90-х попытки осуществить геноцид абхазов и юго-осетин были вполне осмыслены (так, грузинские министры официально рассчитывали, сколько надо убить абхазский мужчин, чтобы абхазский народ перестал существовать). Поэтому новая «маленькая победоносная война», в которой нуждались для укрепления своей власти Саакашвили и другие кинто, возомнившие себя новыми Гегечкори и Чхеидзе, а то и Давидами Строителями, должна была стать именно войной. Крошечная Южная Осетия намного слабее Абхазии, а Цхинвали, лежащий в котловине в окружении грузинских сел, невозможно оборонять. Это предопределило выбор в качестве объекта агрессии именно Южной Осетии. Уничтожение города перед штурмом – способ снизить потери при его взятии (в этом отношении российский военный эксперт, уверенный, что американские военные научили грузинское командование беречь своих солдат, был прав – правда, в очень специфической форме). Вместе с тем, разрушив Цхинвали, грузинское руководство показало, что не считает его частью Грузии: так вести себя на свое земле и с теми, кого считаешь своими гражданами, невозможно (любителям неоправданных сравнений стоит напомнить, что Грозный был разрушен в ходе боев, которые шли в нем несколько лет, а чрезмерные потери российской армии были вызваны в основном именно отношением к чеченцам как к обычным полноправным мирным гражданам России). С другой стороны, даже российские либералы, известные своим односторонним подходом, признают, что внезапный расстрел города артиллерией и «Градом» - военное преступление. То, что из города не были открыты гуманитарные коридоры для выхода гражданского населения и, более того, грузинские снайперы блокировали попытки жителей спастись, доказывает, что руководство Грузии планировало агрессию против Южной Осетии именно как геноцид (истребление людей), а не этническую чистку (их изгнание). Действительно: если бы грузины хотели бы просто изгнать осетин из Южно Осетии, они должны были всячески стимулировать их бегство, а не блокировать его, запирая людей в обреченном городе. Таким образом, Саакашвили и его банда осуществили не просто террористическую агрессию, но попытку геноцида. Тем самым Саакашвили превратил себя в грузинский аналог Гитлера. Поддерживающие его, в том числе в противостоянии с Россией, должны понимать, что они поддерживают фашизм и геноцид. 2. Российская армия повысила боеспособность по сравнению со второй чеченской войной, но остается недопустимо слабой. Наиболее боеспособная сила на современном Кавказе – этнически мотивированное ополчение. Российские войска, по ряду сообщений, вошли в Цхинвали лишь вечером субботы, - и овладели им не сразу. Два дня город обороняли миротворцы (блокированные почти сразу) и сами южные осетины. Несмотря на подавляющий перевес грузин в людях и технике, несмотря на обреченность своих позиций и устаревшую (еще советскую) организацию, осетины сумели продержаться и тем самым сорвали планировавшийся Саакашвили или его (американскими инструкторами) блицкриг. План Саакашвили был прост: «зачистить»Цхинвали, взять южную половину Южной Осетии и начать переговоры в ситуации, когда вопрос уже решен. Возможно, российские либералы были и не против такого развития событий (по аналогу известного сталинского принципа, «нет народа – нет и проблемы»), но юго-осетины, в основном, как можно понять, ополченцы (потому что трехтысячная «армия» должна была быть разгромлена первым же ударом), сорвали эти планы. Российская армия сильно повысила боеспособность по сравнению со второй чеченской войной, но ее уровень недостаточен для защиты граждан России от мало-мальски серьезного противника (достаточно указать на призыв резервистов на сборы, прошедший в связи с войной в ряде регионов). Ахиллесова пята - недостаточное взаимодействие между подразделениями, недопустимая медлительность в принятии и исполнении решений, низкий уровень штабной культуры, отсутствие современных вооружений (или желания ими пользоваться). Войска в целом не подготовлены к реальным боевым условиям, представления командиров о них далеки от реальности. В сочетании с эффективностью грузинской разведки это привело к беспрецедентному разгрому штаба 58 армии, входившего в безопасный, по его мнению, район Цхинвали. Тем не менее, когда российская армия наконец дошла до Цхинвали, исход стал предрешен.Грузинская армия представляла собой отнюдь не тот сброд, который набрасывался на Абхазию и Южную Осетию в начале 90-х: американские миллиарды и инструкторы сделали свое дело. Обученные американцами подразделения (три бригады и спецназ) были боеспособны, воевали умело и эффективно и в наступлении, и в обороне, и при отходе. Остальная пехота была небоеспособна. Наиболее стойкими были ополченцы из грузинских сел, непосредственно граничащих с Цхинвали. Артиллерия была эффективна до соприкосновения с российскими войсками, после чего утратила управление и превратилась в набор разрозненных и хаотически передвигающихся огневых точек. Танковые войска утратили управляемость уже вечером первого дня, то есть до соприкосновения с российской армией (в городе танки весьма уязвимы, что показал еще опыт новогоднего штурма Грозного). Дошло до того, что с наступлением сумерек ряд танков был просто брошен экипажами. Эти уроки будут полностью учтены американскими инструкторами при подготовке новой грузинской армии, и новая попытка геноцида граждан России (неизбежная, так как виновники первой не наказаны) будет осуществлена на новом техническом уровне, с большей эффективностью – после того, как Грузия окрепнет и будет ради охраны нефтепровода Баку-Джейхан спешно принята в НАТО. Наиболее вероятный сценарий будущей агрессии: российские миротворцы под давлением «мирового сообщества» отводятся на исходные позиции, то есть в котловину, в которой расположен Цхинвали, в господствующие над ним грузинские села вводится «миротворческий» контингент НАТО. Затем этот контингент пропускает через себя грузинскую армию («чтобы не допустить кровопролития» - как это бывало в Косово), которая повторяет кошмар 8 августа, но с большим перевесом в огневой мощи, живой силе и технике, а главное, в выучке и скоординированности действий. 3. Запад осознает себя конкурентом России, поэтому рассчитывать на его добросовестный арбитраж нелепо: в любом конфликте с ее участием (кроме конфликта с все более пугающим Запад Китай) он будет занимать антироссийскую позицию, а потом находить ей оправдание. Прекращение огня Россией (по сути дела, одностороннее) представляется результатом давления Запада на Медведева (для которого как представителя либерального клана поддержка Запада является одним из основных политических ресурсов в борьбе за власть с Путиным и силовым кланом). Подписание указа о прекращении огня, похоже, прямо в ходе переговоров с Саркози свидетельствует о давлении на него (возможно, прекращение огня было условием переговоров с Медведевым). Да и совместная пресс-конференция, которая должна была пройти сразу по завершении переговоров, началась с часовым опозданием, о котором было объявлено в последний момент. Запад объективно заинтересован в независимых от России каналах поставок энергоносителей. Применительно к Грузии это означает минимизацию влияния России на трассу нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, то есть максимальную отстраненность Грузии от России, а в идеале – ее враждебность к России. Поэтому Запад в целом, объективно, помимо комплексов руководителей Польши, Прибалтики и Украины, является стратегическим союзником Грузии против России.Таким образом, согласившись с Саркози как посредником (и вообще вступив через посредника в переговоры с Грузией, осуществившей геноцид граждан России и не имеющей в свете этого никаких международно признанных прав), Россия отдала решение вопроса о причинах и результатах войны на откуп Евросоюзу (сейчас, похоже, удалось добиться передаче его Совбезу ООН). Это утрата завоеванного оружием и превращения России из обвинителя в обвиняемую, которая грозит трансформацией имиджа не только Путина, но и Медведева (хотя последнего – в значительно меньшей степени) к имиджу Милошевича. 4. Российское государство продемонстрировало свою крайнюю слабость, однако оно существует (так как хотя и не может, но все же пытается защищать своих граждан). Оно показало, что не приемлет геноцид своих граждан, - но оставляет его безнаказанным. Российское государство продемонстрировало свою слабость по трем основным направлениям: 1. Несмотря на недвусмысленность военных приготовлений Грузии, нападение оказалось неожиданностью для российского руководства до такой степени, что возникли подозрения в провокации с его стороны. Вероятная причина – стремление обоих руководителей переложить ответственность за потенциально опасное решение на другого в условиях стремления к войне коррумпированной части генералитета, участвующей в «освоении» помощи России Южной Осетии. Между тем даже простое наличие у российского руководства хоть какой-нибудь внятной позиции по Южной Осетии сохранило бы жизни тысячам погибших (большинство из которых – граждане России) и предотвратило бы колоссальные разрушения. 2. Российское государство потерпело сокрушительное поражение в глобальной информационной войне: оно не смогло доказать свою правоту с самого начала (а позицию как людей, так и государств определяют первые сообщения), когда формируются позиции развитых стран и глобальное общественное мнение, и многократно было поймано на прямой лжи. В результате в общественном сознании Запада Россия вместо спасителя своих граждан от геноцида предстала тоталитарным монстром, душащим молодую грузинскую демократию. Это еще раз показывает коррупционную фиктивность инфраструктуры российской зарубежной пропаганды. 3. Реакция России была недопустимо медленна, слаба и неокончательна. Ее руководство оказалось не в состоянии поставить официальные цели войны, гарантирующие от грузинской агрессии в будущем, и достичь их. Цели России, по достижении которых ее можно было прекратить (учитывая подавляющий перевес сил и объективную правоту, дающую пропагандистский перевес), объективно были (и должны были быть объявлены) следующие: 1. Объявление Грузии как государства агрессором, виновным в попытке геноцида, и принятие всех юридических и пропагандистских мер для признания его таковым на международном уровне. Понятно, что Запад не захочет этого, но Россия должна была требовать этого столь же последовательно и целеустремленно, как Армения требует признания геноцида армян турками в 1914-1915 годах. Руководству других стран, оказывающих помощь Саакашвили, в первую очередь США, должна была быть предложена сделка: Россия не вспоминает об этой помощи при условии признания Саакашвили и его окружения виновными в геноциде и их передачу под международный трибунал (то есть их превращения в аналог Милошевича и его соратников). При этом Россия эвакуирует с Запада ликвидную часть своих государственных активов (включая валютные резервы и бюджетные фонды). Если США не соглашаются в течение двух недель, Россия должна официально трактовать помощь Запада Саакашвили как сознательную подготовку и поощрение геноцида. Эта тема должна разыгрываться на всех избирательных кампаниях нынешних западных лидеров, начиная с президентских выборов в США в ноябре 2008 года. 2. Все виновные в геноциде должны быть выявлены, арестованы и переданы под суд. При этом Западу должно было быть ясно объяснено, что в случае отказа от участия в таком суде Россия справится с этой задачей и без его помощи, - но это чревато окончательной сменой власти в Грузии. 3. Грузия должна полностью компенсировать материальный и моральный ущерб, нанесенный ею Южной Осетии и России, в том числе в ходе боевых действий. Да, грузинский народ жалко, однако, поддерживая грузинского Гитлера, он автоматически принял на себя те же риски, которые принял на себя немецкий народ, поддержав в свое время Гитлера германского. 4. Грузия как агрессор должна быть демилитаризована, то есть лишена права иметь собственные вооруженные силы, так как они используются ею как инструмент геноцида, а также лишена права готовить собственные офицерские кадры (в том числе за рубежом) и обучать своих граждан военному делу. Ей должно быть позволено лишь оснащать полицию легким стрелковым оружием. 5. Абхазия и Южная Осетия должны быть признаны суверенными гсударствами в связи с тем, что само грузинское руководство не считает их частью Грузии (ибо невозможно представить себе руководство, стирающее с лица земли часть своей собственной страны). Во время ведения военных действий принятие Грузией и ее западными союзниками данных условий должно было выступать как единственная альтернатива «вбамбливанию страны в каменный век» (по изящному выражению К.Райс), то есть уничтожению всей грузинской инфраструктуры, включая электростанции и линии электропередач, мосты, туннели и нефтепровод Баку-Джейхан (так как доходы от него позволяют грузинскому государству осуществлять попытки геноцида граждан иных государств, и он, следовательно, является инструментом финансирования международного терроризма). Выдвижение этой позиции в качестве единственно возможной для Грузии реальности уже невозможно, но Россия еще может сделать их основой своей позиции, неприятие которой Западу придется оплачивать уступками по другим направлениям. 5. Пределом существования российской государственности является необходимость защиты имущества российской правящей клептократии, находящейся на Западе. Правящая клептократия нуждается в сохранении российской государственности как гарантии своей собственности (в том числе за границей), но не более того. Поэтому она не может идти на сколь-нибудь значимый конфликт с Западом: это ставит под удар ее счета, недвижимость и бизнес. Сталкиваясь в связи с этим с прямым противоречием между интересами России и своими личными интересами, она, как показал исход войны в Южной Осетии, делает прямой и недвусмысленный выбор в пользу личных интересов, отказываясь от своих стратегических интересов (сохранения государственности как инструмента своей защиты) в пользу интересов тактических – сиюминутного и краткосочного но все же сохранения cтатус-кво, а с ним и своей собственности. 6. Баланс сил между Путиным и Медведевым изменился: последний приобрел имидж настоящего, а не фиктивного главы государства, самостоятельно ведущего переговоры и принимающего решения. Он закрепил за собой внешнюю политику как сферу ответственности и проявил себя в роли общепризнанного Главнокомандующего, то есть взял как минимум часть контроля за армией. При этом он занял достаточно мягкую позицию в отношении Запада и позволял себе лишь выверенные заявления, что позволяет ему избежать тех обвинений со стороны Запада, которые могут быть предъявлены России в целом. Путин же, какой бы значительной ни была его закулисная роль, в публичном пространстве был оттеснен «на хозяйство» - в сферу рутинных вопросов функционирования экономики и социальной сферы, хотя и противился этому всеми силами, используя малейшую возможность. Его ослабление произошло и потому, что представители силового клана в условиях войны автоматически переориентировались (хотя бы временно и частично) на Медведева как Верховного Главнокомандующего, ослабив тем самым властный ресурс Путина (хотя влияние силовиков как таковых, как и во всякой войне, выросло). В то же время социально-экономический блок правительства, формально подчиняющийся премьеру, на деле состоит из представителей либерального клана, поддерживающих Медведева. 7. Ухудшение отношений с Западом делает неактуальным смягчение внутреннего политического режима и, в частности, условно-досрочное освобождение Ходорковского. 8. Российское общество глубоко больно. Ненависть к правящей клептократии у образованной части общества заглушает все остальные чувства и мысли; в результате, намереваясь бить по продажным бюрократам, она обречена, как и в конце 80-х и самом начале 90-х, попадать по России. Значительная часть либералов, как в те времена, исходит из того, что все, что говорит российское правительство, является ложью просто потому, что оно это говорит. (В этом отношении было бы забавно посмотреть на реакцию наших профессиональных либералов, например, на официальное изложение российским МИДом таблицы умножения). Почти все, что говорят противники России, автоматически признается правдой. Из того, что в Южной Осетии, вероятно, разворовывались российские деньги, делается молчаливый вывод о том, что живущих там граждан России можно убивать (это же «ненастоящие» граждане - «люди второго сорта», а поборникам прав человека и фанатам США плевать, что в тех же США «гринкарту» вообще разыгрывают в лотерею!). Скоро мы услышим от российских либералов, что грузины вообще не стреляли по Цхинвали, который разрушен исключительно бесчинствующими мародерами российской армии, а число убитых мирных жителей Гори, Поти и даже Тбилиси на порядок превосходит число погибших в Цхинвали, - как же слышим от них аналогии по поводу Южной Осетии и Чечни. При этом полностью и вполне сознательно игнорируются отличающие две войны факты – что чеченская война была и защитой от роста влияния в России чеченской оргпреступности (чего стоят одни «чеченские авизо»), что никто не ставил задачей и не осуществлял геноцид чеченского народа как такового, а вот русское (да и все невайнахское) население в Чечне было лишено всех прав и истреблялось либо превращалось в рабов. Точно так же ссылаются на Human rights watch, представители которого в первые же дни, когда не было ясно ничего, заявили о преувеличении числа беженцев, а затем насчитали в Цхинвали только 44 погибшего. Это большой прогресс для этой организации, так как в свое время геноцида русских в защищаемой ими Чечни они не заметили вовсе. При этом (хотя я мечтаю о том, чтобы эта оценка оказалась верной) сознательно игнорируется, что на жаре людей побыстрее хоронят, а не везут в морг, - а при взрыве снаряда оставшееся далеко не всегда можно квалифицировать как «тело». Левые интеллектуалы оказались еще круче либералов, действуя по принципам «всегда желать поражения своему правительству» и «превратим войну империалистическую в войну гражданскую». Радикальное отличие ситуации от Первой Мировой этих догматиков не смущало так же, как и солидарность с грузинскими фашистами и организаторами геноцида, а также то, что поражение национальной буржуазии в современной глобальной конкуренции замещает ее тысячекратно более жестоким гнетом глобальных корпораций. Официальные пропагандисты (в частности, Максим Соколов) признали неспособность правящей клептократии принимать какие бы то ни было решения вообще, мотивировав отказ от взятия Тбилиси и поимкой Саакашвили необходимостью «решать проблемы» и «принимать решения», то есть осуществлять управленческую деятельность. 9. Позиции России на Кавказе окрепли тактически (так как она показала, что, хотя и не способна защитить своих граждан полностью, все же может сделать это частично и запоздало), но ослабли стратегически (так как она позволила сделать себя виноватой, проявила свою слабость и стимулировала скорейшее принятие Грузии в НАТО: теперь Германия уже вряд ли сможет, да и не захочет блокировать этот процесс). Однако тест на существование государственности Россия прошла, защитив своих граждан, хотя частично и с опозданием. 10. Россия в наибольшей степени отстает от развитых стран и Китая в технологиях управления. Это касается и армии, и государственного управления, и стратегического планирования, и пропаганды.
Просмотров: 661 \| Добавил: viktor321 \| Рейтинг: 0.0/0 \|

Всего комментариев: 0

Форма входа

Календарь новостей

Поиск

Друзья сайта

Статистика

Онлайн всего: 1

Гостей: 1

Пользователей: 0

SITE LOGO	Понедельник 2024-04-29 1:25 PM